Итак, поехали.
Первое и важное, чему научила меня психотерапия в проживании боли — это самой идее, что в боли можно как-то обустраиваться и по-особенному это состояние проживать. Второе, и не менее важное — боль закончится. Обязательно и без вариантов.
Не буду оригинальничать и приведу заезженную метафору с погодой. Во внутреннем мире, точно так же, как и во внешнем, бывает разная погода. Дождь (в нашем случае — боль) тоже бывает, обязательно.
Но. Можно попасть под ливень, где лупит ледяной град — и упорно идти вперёд босиком, уже не понимая — зачем и куда, чувствуя, как сводит икры в ледяной воде, в груди медленно разгорается сухой колючий бронхит, тело измучено ударами льда, и конец только один — спотыкнуться о следующую колдобину, наконец-то упасть и сдохнуть, захлебнувшись в этой тягучей воде под ногами. Очень красочный, травматический и аутоагрессивный способ жить своей жизнью. Иногда, кстати, полезно — с целью потом обнаружить, что так больше не хочется.
А можно по-другому. Остановиться и оглядеться по сторонам — есть ли где место, в котором укрыться от града? Может ли кто-то пустить вас под свой зонтик? Нет ли поблизости магазина с ассортиментом резиновых сапог — пускай не слишком изящных и пока другого размера? Возможно ли заскочить под какую-нибудь крышу, есть ли рядом остановка автобуса, который подвезёт вас к чьему-то (пускай даже не вашему) дому?
Чувствуете разницу? Или — автоматически-бесчувственно брести в атмосферном кошмаре — и знать, что так будет всегда. Или — идти в бушующую непогоду, искать способы позаботиться о себе и точно помнить — погода меняется всегда, без исключений, и скоро дождь закончится, и будет снято с тела мокрое-липкое-холодное, и ситуация даст возможность согреться и отдохнуть.
Повторюсь — это, пожалуй, самое важное и глобальное моё открытие про способы обращения с собой в сложные и больные периоды жизни.
А теперь — наработанные конкретные практические способы обращаться с болью.
- Замечать.
Когда вдруг начинает болеть в теле то, что раньше не болело; когда возникает много напряжения в лице, и дышать уже как-то сложно; когда обнаруживаешь, что сил хватает лишь на то, чтоб не заплакать; когда ничего не хочется, в груди скребёт, и мир постепенно приобретает цвет разнообразных оттенков серого — не переть дальше на остатках упрямства, а замечать и понимать — что-то происходит. Наверное, надо немножко постоять и присмотреться — что именно. Маркеры здесь, конечно, приведены мои, у разных людей они, соответственно — разные, и знать свои маркеры боли — штука, как по мне, очень полезная.
- Организовывать поддержку и людей.
Лучше, как минимум, звонить, а как максимум — приходить лично к кому-то близкому, а не справляться самому. Лучше по многим причинам — и не так страшно, и не так одиноко, и сразу рядом присутствует то самое, вышеупомянутое тёплое-родное-пушистое, и есть на кого опереться. Поэтому я точно рекомендую в периоды жизненных сложностей иметь в голове список людей, которые вашу боль могут выдержать, вас — ценят и уважают, и время вам уделить готовы. Друзья, знакомые с похожим опытом, психологи. Прямо вот списком в голове, а лучше — на бумажке. Я это серьёзно, да. Потому что в моменты, когда совсем плохо, мозг отказывает, контакты вылетают из головы, и привычка оставаться одному и/или не замечать себя побеждает всухую.
Поэтому — в бОльный момент берём телефон, звоним близким, проверяем обстановку и рассказываем о том, как на душе. Понемногу, по чуть-чуть раскручиваем то, что распирает изнутри, слушаем вопросы, отвечаем, встречаемся с переживаниями, которые переполняют душу и создают боль. Не затягиваем, ибо психосоматика лечится сложнее.
- Встречаться с болью и дышать. Дышать. И снова дышать — много.
Дыхание вообще очень полезная штука, благодаря нему мы живём, если кто не в курсе. И именно благодаря дыханию довольно просто боль можно пережить — потому что вдох-выдох, вдох-выдох — очень хороший цикл. Вдох — вдохнули свежего воздуха, набрались сил — и выдох — выдохнули из груди-тела-глаз-души лишнее, что в организме уже не помещается и просится наружу криком и слезами.
В случае, когда уже накрыло, когда накатило и захватило болью — самое милое дело, дышать-орать-плакать, так, как хочется — громко, с силой, так быстрее устаёшь, и силы заканчиваются, и плач проходит, и за ним наступает покой.
- Помнить изо всех сил — это закончится, намного быстрее, чем кажется. И будет намного легче.
Когда я работала с болью, собственной или чужой, и когда видела работы других людей, самый острый момент боли не длился даже 15 минут. Потому как тело не железное и много не выдерживает — рыдать и переживать больше приведённого времени довольно сложно. Поэтому остатками мозга в самом разбитом состоянии помните — это будет больно, неприятно — но не так долго, как кажется. Если вы позволите боли быть — то всё скоро закончится. И потом будет покой, и много места для других переживаний — обычно намного более радостных.
Это вообще непостижимая, и сложноверительная штука — но совершеннейшая правда. Когда действительно проживаешь боль, всё становится намного легче. Именно всё — настроение, состояние, жизненная ситуация (как минимум, взгляд на неё). И очень многое можно менять и делать, когда есть силы и настроение — то есть когда отпустишь тело и дашь ему пережить то, что давно просится.
- Ходить, двигаться, жить.
Иногда в моей жизни были моменты, когда плакать я не могла. Слёз просто не было. И говорить, и объяснить кому-то происходящее со мной — тоже не могла. Мне просто было плохо. Реально капслоком.
И тогда меня спасало движение. Куда-то далеко уходить (с полностью заряженным телефоном в руках!), мыть-убирать-чистить, заниматься спортом — делать что-то, что забирает-оттягивает энергию из организма, снижает накал и выводит тяжесть. Этот способ не приносит каких-то великих экзистенциальных открытий. Но то, что после долгой, изнурительной физической нагрузки вам, скорее всего, захочется жрать и спать — почти наверняка. И это уже здорово, когда чего-то хочется. Это и есть жизнь.
- Иметь способ затормозить. По крайней мере — знать, что он точно есть.
В самом начале, когда боль была для меня чем-то новым и незнакомым, и количество её в организме зашкаливало, а поддерживающих людей не существовало в моём представлении как класса — выхода и стопкрана в моей субъективной реальности и правда не было. Потом выход обнаружился.
С тех времён у меня внутри есть пограничный столб — там, где уже нет сил понимать и думать, но пока остаётся возможность следовать давно заданному и не раз выручавшему алгоритму. Столб сделан из толстого дерева, старый и очень надёжный, на нём крепко приколочена доска с надписью: "Выпей препараты, забейся в угол и спи" . Я точно знаю, что это помогает мне снять самое острое состояние. В эти моменты я не смотрю ничего про людей, не читаю и не слышу эмоциональных рассказов. У меня отдых и остановка — потому что мне много.
Если вы будете знать, каким образом затормозить можете вы — это круто. Потому что в самых сложных, самых безвыходных ситуациях точно можно опираться на свой опыт остановок, после которых наступает новый день — и он обычно немного лучше, чем тот, что был вчера.
Людмила Марченко.
- Звоните тем, кто нужен вам в данный момент. Сами найдите силы и позвоните . Дайте отдохнуть мании величия, которая считает, что заботиться можете только вы, а остальные этого недостойны. Туда же в топку комплекс жертвы, которая недостойна заботы. Всё? И позвоните. Это часть ответственности за себя — научиться организовывать поддержку себя. Взрослейте, это прикольно!
- Дайте боли быть — и она закончится. Мужества, дорогой друг, и смелости! Да, это героизм.
- Эркхарт Толле в поддержку — о физической и душевной боли. Например, Сила момента сейчас. Знаю людей, которым она помогла научиться проживать регулярную многодневную физическую боль, тех, кому помогла научиться справляться с паническими атаками, которые не регулируются никаким лекарством, и научиться жить с утратой близких. И я среди них.
Дышите. Живите. Бойтесь и делайте.
Душевная боль длится 12 минут, остальное - самовнушение. А насколько вы внушаемы?
Одним зимним вечером мне написал молодой человек, которого я не знала, и предложил встретиться.
- я знаю как тебя зовут. Где ты живешь. Сколько тебе лет и где ты учишься. Пойдем погуляем. - написал он мне в соцсети. Я согласилась. Было не страшно. Я в свои 17 лет была до ужаса наивной, может от того, что росла в селе, где люди дрг другу помогают, а, может, просто в людях не разбиралась. Я сказала ему, что меня проводят до места встречи, и если что-то со мной случится, то первый, кого заподозрят - он. После всей глупости, что я написала ему, мы договорились о встречи в тот же вечер. Всретились с ним возле вечерней школы, довольно далеко от моего дома, поэтому решили долго не гулять - холодно в феврале все-таки. Пока он провожал меня домой,а по дороге я распрашивала его о том, чем он занимается, да и сам он охотно это рассказывал. Оказалось, что он живет совсем не далеко от меня, буквально минут пять пешим ходом. Занимается легкой атлетикой, пишет тексты, читает рэп, ходит по клубам. Обычный молодой парень, наслаждающийся жизнью. Наша прогулка продлилась минут сорок и мы расстались на перекрестке, дороги которого вели одна - к его дому, другая - к моему.
- До завтра. Я напишу тебе. - Сказал он, улыбнулся и пошел прочь. Я стояла, как вкопанная, смотрела, как, отдаляясь, его фигура прячется за стеной снега. Когда он скрылся из вида я вдохнула воздух, в котором, как мне показалось, еще витал запах его парфюма, и, направилась домой. Подойдя к двери, я поняла, что он не взял мой номер телефона, но махнула на это рукой, он ведь в друзьях у меня есть. На следующий день я узнала, что он встречается с девушкой, и у них сложные отношения, что он ему изменяет, что хочет, чтобы он пришел, а когда он рядом - чтобы его не было. Ей тоже было 17. Когда он спросил меня о личной жизни и предположил, что у меня уже было парня 2 точно я солгала,сказав, что он угадал. Он мог бы стать перым,но стыдно было признаться.
Вечерами мы дурачились, валяли друг друга в сугробах, гуляли где только можно. Примерно через неделю я поняла, что влюбилась. Мне безумно хотелось его поцеловать и было страшно от того, что он может оттолкнуть. В один из вечеров, все-таки случилось то, о чем я мечтала, мы поцеловались. После поцелуя он сказал, что боялся, что Я его оттолкну. А мне хотелось его задушить в своих объятиях. Сердце былось, как бешеное. Многие чувства во время и после этого поцелуя мне были не знакомы. Вот она, первая любовь. Безумная. Безответная... Это я поняла, когда через некоторое время он снова заговорил о своей девушке. После каждой встречи с ней он шел ко мне и рассказывал, как ему плохо, а я жалела его, поддерживала. Сама же после этих утешений я шла домой одна, просила не провожать. Шла и ревела, понимая, что я не нужна, но я по уши влюблена. Но случилось нечто и через неделю таких встреч с ней он расстался. Прошел месяц с ежедневными нашими вечерними встречами. Он познакомил меня со своим другом Лешей, который мне сказал, что он стал постоянно говорить обо мне. Мы стали встречаться. Я совсем голову потеряла... А вот он не стал теряться и действительно стал первым. Говорят ведь, что не нужно спешить потому, что можно привязаться. Оказывается, правду говорят. Я просто бредила им. Вечерами сидела и ждала его, когда он позвонит, напишет, придет. Вместе с этими ожиданиями пришел весенний месяц апрель. Он встречал меня со школы, иногда провожал туда. В конце апреля снова появилась подруга, которую он бросил. А я уже была уверена, что он мой. 2 мая я была в гостях у сестры, мы делали шашлыки, смеялись, день был солнечным и светлым. когда сидели за столом, я получила смс "нужно встретиться". С моего ица тут же сошла улыбка. Сердце забилось быстро, ладони вспотели. Я встала со стола и сказала, что иду домой. Сестра, наверное, поняла и не стала ни чего спрашивать.
Помню, как сейчас: я шла к нему навстречу двенадцать минут, все это время я слушала песню Полины Гагариной - Колыбельная. Когда я увидела его на часах было 16:08.Встретились немного не доходя до моего дома. Он был в белой майке, серьезный, немного напуганный.
- Ира беременна. Ее Женя бросил, я должен ей помочь. Я буду с ней. Мы расстаемся. - Он сказал это и отвел взгляд. Я молчала. Было больно, сердце стучало по ребрам. - Прости. - Добавил он. В моих глаза стояли слезы, я ни чего не видела, понимала только то, что, если закрою глаза хоть на миг, слезы потекут по щекам. Ком боли застрял в горле и не довал спокойно дышать и произнести ни звука. - Скажи хоть что-нибудь. - Антон снова нарушил тишину. Я закрыла глаза и слезы-предатели покатились к подбородку. Молча я прошла мимо него. Я не знаю, стоял ли он на месте или шел за мной. Хотелось просто исчезнуть, будто бы этобыла не я или меня просто не было. Я пошла к реке, которая находилась в километре от дома. Мне было все равно, еслть ли там кто-нибудь, видит ли кто-то, как я плачу. Я селана камни на берегу и просидела там до темноты. Все это время я смотрела, как в воду опускается солнце и представляла, что с ним уходит моя боль.
Через некоторое время, примерно дня через три, мне написала некая Марина двадцати двух лет и сказала, что Антон ходит к ней. Она знает, что с ним происходит и предложила мне встретиться. Я пришла в назначенное место. Она позвонила ему и включила громкую сязь:
- Антош, привет.
- Привет. Я занят.
- Я только спросить хочу, ты придешь сегодня?
- Да. Я занят сейчас.
- Ты у Леши сейчас? Ну уйди в другую комнату и скажи мне, зачем ты хочешь ко мне прийти.
- Не могу.
- Антош, ну скажи, как я тебя просила.
- Потому, что надо. - Ответил он и снова повторив, что занят, сбросил.
Рыжеволосая девушка убрала телефон в карман и начала рассказывать то, что порядочные парни обычно держат при себе. Мне было стыдно и обидно. Теперь я его еще и ненавидела, но все равно любила.
С этой Мариной я стала общаться и она рассказывала мне, что Антон ходит к ней, когда он от нее уходит, но всегда говорила, что между ними ни чего нет, во что мне с трудом верилось. Но через некоторое время, скрепя зубами япожелала им счастья.
Позже мы с Антоном стали переписываться, на встречи он не соглашался. Я стала спрашивать у него о Марине и он начал злиться. Сказал, что она такая плохая и она его достала своими назойливыми звонками. Тут во мне проснулось чувство, которое хорошим назвать нельзя. Я их поссорила. Скопировала то, что мне Антон написал про нее и отправила ей. Вечером того же дня меня ждал неприятный и приятный сюрприз. Антон нашел меня. Злой и бледный схватил меня за руку и потащил к скамейке. Его крик отзывался звоном в моих ушах.
- Что ты ей наговорила?! Что ты сказала ей?!
Мысли вихрем закружились у меня в голове. Что я наделала?! Теперь он будет меня ненавидеть. И тут же на моем лице пояилась улыбка.
- Ни чего нового. только то, что ты сам о ней говорил. - Мне безумно хотелось причинить ему боль в ответ. И я понимала, что сейчас Марина будет на него обижена и он больше не сможет к ней ходить. Он отпустил мою руку.
- Иди домой. Нечего вечерами одной гулять. - Он вдруг изменился. Он был теперь не зол, а расстроен. А я злорадствовала и рыдала в глубоко в душе...
В июле наши встречи снова возобновилиь. Он просто спал со мной, получал то, что хотел. "Друзья должны друг другу помогать" говорил он, "мы ведь друзья?". Но я его любила.Я готова была в грязь лечь,но, чтобы он вышел чистым. Иногда он приглашал меня с ним прогуляться, но каждый раз оказывалось, что ему было скучно идти до того или иного друга. Он говорил это, когда мы уже подходили к дому того самого друга. Он смотрел на меня и говорил сколько времени примерно его не будет. А я ждала. Как верный пес.
После одного такого раза я решила встретиться с его другом Алексеем.
- Жалко мне тебя. Раньше он о тебе говорил, сейчас только Марина. Но он не рассказывает, кто она. Знаю только имя и, что ребенок 3хлетний есть. - Сказал Алексей, присаживаясь на скамейку. - Еще рассказывал, какие сексуальные приключения у вас были и в каких местах. Дурак он.
То, что я узнала, вызвало у меня смешанные чувства. Но я снова его прощала. Уже ненавидя себя за это, снова переступала через себя.
Когда я попала в больницу с воспалением почек он навестил меня всего один раз. Проходил мимо. А я убегала с больницы, чтобы его увидеть.
В середине августа он сказал мне, что осенью его забирают в армию. Я не могла представить, что проживу без него год... Однако, человек может пережить многое. В сентеябре наши встречи стали более редкими. В один из дождливых дней он пришел к моему дому и попросил меня выйти. Я болела, выпила таблетки от температуры, оделась теплее и вышла к нему. Он спросил, как у меня дела. Сказал, что идет гулять с Олей (его подруга). Я помню, как в тот момент хотела, чтобы он меня обнял. Было плохо вдойне от того, что он меня не любит и показывает это, и от того, что я болею. Я отвернулась от него, когда он начал рассказывать об очередном своем походе в качалку и о том, что собирается идти гулять с Ольгой, я смотрела фонарь, на который смотрела зимой, когда с ним только познакомились. Смотрела на него каждый раз, когда боялась встретиться с ним зглядом и почувствовать себя неловко, покраснеть... Я думала, почему я не могу заставить себя его ненавидить. Ведь он столько боли мне причиняет. В глазах снова стали собираться слезы. Я повернулась к нему, он посмотрел на меня глазами полными жалости и он меня обнял. Не потому, что хотел. Потому,что жалко.
Восемнадцатого октября он пришел ко мне, девятнадцатого его должны были забрать. Он провел у меня всего пару часов. Потом молча собрался и вышел в прихожую. Он стоял и обувался, посмотрел на меня и увидел, что я плачу.
- Еще одна ревет. - Резко сказал он. Как ни странно, эти слова привели меня в чувства. Я уже не думала, что не увижу его год. Я стояла и думала, кто эта "еще одна"? Он поцеловал меня на прощанье и вышел задверь, оставив меня с немым вопросом в глазах.
В тот день, когда Антона забрали в армию, мне снова написал Марина и сообщила, что ее парня тоже забрали. КАк оказалось, ее парнем был мой сосед, друг Антона. Мы с ней встретились, поговорили, помирились. Зря.
Через неделю мне позвонила мама Антона и скзала мне адрес, где он служит. Сказала, что он ее попросил об этом. Адрес оказался несовсем верным. Тем временем Марина узнавала адрес части, в которую попал ее МЧ, оказалось, что они с Антоном попали в одну часть. Через неделю попыток узнать, где они находятся, у нас получилось. И вот, спустя две недели в общей сложности, после того, как мою любовь забрали в армию. я узнала его адрес, собрала деньги и мы с Мариной поехали к ним. 4 часа утомительной дороги туда и всего 15 минут, чтобы их увидеть, потому, что через 15 минут идет последний автобус. Упросили Солдатов на КПП, чтобы нас пустили, мы бегом бежали искать, где они сейчас. И вот они! Их отпустили выйти к нам. Я подбежала к нему и обняла. Сердце замерло в груди. В этот момент я думала, что я самый счастливый человек на земле.
- Зачем ты приехала? - Его голос вернул меня на землю.
- Что? - Я отошла в сторону. Внутри было пусто. Больно. Обидно.
- Зачем ты приехала? - Повторил он свой вопрос, на который я не стала отвечать. Я со слезами на глазах смотрела, как Марину обнимал ее молодой человек.
- Извини. - Наконец выдавила я из себя и посмотрела на вермя. - Марин, нам пора возвращаться. - Я молча пошла к воротам. Я не понимала, почему он попросил свою маму дать мне его адрес, а потом так встретил.
Спустя месяц он написал мне письмо. Потом еще одно и еще. Он писал, что любит, скучает. Жалеет. Он просил прощения. Я верила и была счастлива. Надеялась, что все-таки что-то получится. Он просил, чтобы я выслала ему свои фото. И я ему их отправила. А потом, в декабре я увидела фото, на которых он обнимается с Ольгой. Целуется. И все оборвалось. Была еще одна боль, которую я не смогла терпеть молча. Я снова пошла туда, где просидела день, когда он меня бросил. Только дойти не смогла до берега. Упала на колени и закричала, что есть силы. Ревела так, как ни когда в жизни еще реветь не приходилось. Внутри все разрывалось от невыносимой боли. Ыло все равно, что со мной тут может случиться среди ночи. Может на тот момент я даже хотела, чтобы что-то случилось.
Его друг и мой сосед, с которым он попал в одну часть, написал мне, что моими фото Антон просто хвастается, что письма, в которых он "любит", он отправляет не только мне. Наверное, это было последним, что я смогла вынести. Я стала остывать. Но я поздравила его с днем рождения. В марте он поздравил меня с женским днем. Но наше общение сошло на нет. Я перестала отвечать ему. Я сталадушить в себе хоть какое-то проявление эмоций, которые он во мне вызывал. Летом его на пару дней отпускали домой, со мной он так и не захотел встретиться. Об этом я узнала, когда его "отпуск" уже закончился. Позже я попала в хорошую компанию, которая заставляла меня отвлечься и я окончательно смогла "закопать" свои чувства, но все равно боялась, что, когда увижу его, то снова все повторится.
И от, спустя год он предложил мне встретиться.
Что такое боль?
Душевная или физическая?
А какой боишься ты?
Душевной. Она убивает не только тело.
А что еще?
Душу и чувства. Как у меня убила...
Странный вечер. Похож на один из тех, когда я с замиранием сердца ждала его звонка и
слов "я возле твоего дома"...
Загрузка...